РобертУоллэйс

Леонардо внес существенный вклад и в написание пейзажа «Крещения». Изображенные на полотне водоемы и туманы, блики солнечного света и игра теней, предвосхищающие волшебный, почти ирреальный пейзаж «Моны Лизы», совершенно не в стиле Верроккио. Пейзаж и ангел выполнены масляными красками — техника, которая только недавно пришла во Флоренцию с севера, — в то время, как Верроккио пользовался традиционной яичной темперой, которая создает яркую блестящую поверхность, однако требует строгого разграничения цветов. Совершенно в характере молодого Леонардо, наиболее передового и склонного к экспериментированию мастера своего времени, было взяться за масло, в то время как его учитель продолжал работать по старинке. Главным преимуществом масляных красок была возможность создания
нюансов, и Леонардо немедленно воспользовался этой возможностью при работе над задним планом «Крещения». Здесь он применил воздушную перспективу, которая сильно отличается от математической, линеарной перспективы Брунеллески. Согласно словарям, воздушная перспектива — это создание глубины изображения с помощью градаций цвета и прорисованное™ деталей; но для Леонардо все это значило гораздо больше.
Он много размышлял о воздухе, атмосфере и считал, что это почти осязаемая масса частиц между глазом и видимым объектом, прозрачный океан, в который погружены все предметы и которым все они связаны
друг с другом. Воздух, наполненный светом и тенью, туманом и влажностью, выполняет связующую функцию, чем достигается взаимосвязанность переднего и заднего планов. Многие годы своей жизни и многие страницы своих рукописей Леонардо посвятил изучению атмосферы и тому, как создать ее иллюзию на картине. Его обращение к масляным краскам для создания воздушной перспективы не привело к особо впечатляющим результатам на грязноватом, чрезмерно зарисованном фоне «Крещения», но именно здесь, в самом начале жизненного пути, он обозначил свои пристрастия.

Уже в это время Леонардо считал пейзаж не просто фоном для человеческих фигур. Он видел человека во всей сложности его окружения, как неотъемлемую часть природы. Много лет спустя, когда он перенес свои юношеские идеи на бумагу, в записках к «Трактату о живописи» он приводит в качестве примера такого художника, как Сандро Боттичелли, который совершенно не разделял его отношения к пейзажу. (Для Леонардо было совершенно нехарактерно, говоря о недостатках другого художника, называть его по имени. Он избегал ссор, и когда его молодой соперник Микеланджело, ненавидевший Леонардо, оскорбил его, он ответил на это только тем, что записал в дневнике: «Мудрый человек должен воспитывать в себе терпение».) «Тот недостаточно искренен, — писал Леонардо, — у кого нет одинаково глубокого интереса ко всему в своей картине; например, если у кого-то нет склонности к пейзажу, он думает, что пейзаж требует более краткой и элементарной проработки. Именно поэтому наш Боттичелли считает его специальную проработку напрасной, говоря, что если бросить губкой, пропитанной краской, в стену, то на стене останется пятно, в котором любой может увидеть прекрасный пейзаж. Возможно, это правда, и любой действительно может увидеть все что угодно в таком пятне, если он, конечно, захочет его разглядывать: и человеческие головы, и разных животных, и сражения, и отвесные скалы, и море, и облака, и леса, и прочие подобные вещи; точно так же про звуки колоколов можно сказать, что в них слышатся любые слова, которые человеку только хочется услышать. Но даже несмотря на то, что такие пятна могут помочь глядящему на них в выдумывании разных разностей, они все равно никогда не научат художника, как довести свой замысел до конца. И такой художник напишет жалкий пейзаж». Точка зрения Леонардо по отношению к Боттичелли вполне ясна: пейзаж — вовсе не простое дело. Однако это совсем не значит, что Леонардо полностью оставил мысль об изучении случайных цветовых пятен, чтобы угадать образы, скрытые в них. В другой части своего «Трактата» он специально рекомендует смотреть на пятна на стенах как на источник вдохновения; в XIX веке французский писатель и живописец Виктор Гюго, следуя советам Леонардо, многие идеи своих рисунков извлек из пятен от пролитого на скатерти кофе.